Тактическая уступка ради стратегической выгоды: Путин не едет в ЮАР
Владимир Путин не приедет на саммит БРИКС в Йоханнесбурге, который пройдет 22–24 августа. Об этом официально заявили в администрации президента ЮАР — номинального хозяина саммита.
«В рамках двусторонней договоренности президент Российской Федерации Владимир Путин не будет присутствовать на саммите. Россию представит министр иностранных дел Сергей Лавров», — пояснил пресс-секретарь президента Южной Африки Сирила Рамафосы Винсент Магвенья. «Президент Путин принял решение участвовать в саммите БРИКС в формате видеоконференцсвязи. Это будет полноценное участие», — прокомментировал ситуацию его российский визави Дмитрий Песков.
Очевидно, что причиной отказа Путина от поездки стали не столько вопросы безопасности, как уже пишут некоторые российские политологи, а юридические ограничения. Напомним, что еще в марте международный уголовный суд в Гааге выдал ордер на арест российского президента — и этот ордер должны исполнить все страны, входящие в МУС (то есть подписанты т. н. Римского статута). Южная Африка является одной из них.
Да, президент Рамафоса изначально давал понять, что арестовывать российского лидера не собирается, просто потому что это означает объявление войны Москве. «В этом мире абсолютно всем ясно, что значит попытка посягательства на главу российского государства. Поэтому никому ничего здесь объяснять не нужно», — говорил Дмитрий Песков. Да, Южная Африка уже один раз игнорировала решение МУС — например, когда принимала у себя лидера Судана Омара аль-Башира в 2015 году. Однако важность того инцидента несравнима с нынешним.
«Страна оказалась перед крайне сложной дилеммой. Либо выбрать Россию — и тогда выйти из Римского статута о международном уголовном суде, нанеся удар по своим связям с Западом. Либо сделать открытый выбор в пользу Запада и отозвать приглашение Путину, нанеся удар по отношениям с Москвой. Ни то, ни другое не в интересах ЮАР. Претория не хочет ссориться ни с Западом, ни с Россией и Китаем», — поясняет ИА Регнум замдиректора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.
Казалось бы, это проблема Южной Африки. России нужно было физическое присутствие Путина на саммите — как с репутационной точки зрения, так и для проведения различных переговоров с внешними партнерами за кулисами мероприятия. Поэтому Москва вполне могла бы полезть в бутылку и принудить южноафриканских партнеров определиться. Либо приглашать, либо не приглашать.
И, скорее всего, этот выбор был бы в пользу Москвы — южноафриканский президент не рискнул бы ни отзывать приглашение Владимиру Путину, ни тем более отдавать приказ на арест российского лидера по приезду в Йоханнесбург. В результате Москва одержала бы краткосрочную пропагандистскую победу, доказав, что Римский статут ничего не стоит, что никакой изоляции России нет и в помине.
Однако вместо этого Кремль принял решение избавить Сирила Рамафосу от необходимости выбирать, попросту отменив физический визит российского президента.
Инвестиция в будущее
Кто-то, возможно, назовет это ошибкой. Прогибом Кремля перед международным давлением. Однако на самом деле это решение является тактической уступкой ради стратегической выгоды. «Сегодня отношения со странами мирового большинства являются для России одним из высших приоритетов. Отношения с Западом будут плохие на годы вперед, и в этой ситуации именно государства мирового большинства — наши главные и единственные партнеры. Политические и экономические. Нельзя рисковать этими отношениями», — поясняет Дмитрий Суслов.
Те же, кто сейчас будет позиционировать эту уступку как какую-то грандиозную победу западной коалиции в битве за симпатии Глобального Юга (а так будет писать ряд западных и тем более украинских СМИ), не совсем понимают суть ситуации.
Соединенные Штаты в последний месяц прилагали большие усилия для того, чтобы перетянуть страны Африки, Азии и Латинской Америки на свою сторону — заставить их включиться в глобальную изоляцию России. Однако инцидент с саммитом БРИКС отнюдь не означает, что их кампания завершилась успешно, ведь отказ от поддержки России не означает автоматическое включение в изоляцию России.
«Отличительной чертой феномена нынешнего мирового большинства является не поддержка России, а отказ от поддержки Запада против России. Неприсоединение к санкциям, изоляции, критики России, а не поддержка всех действий Москвы в украинском конфликте», — поясняет Дмитрий Суслов.
Проще говоря, большая часть стран Глобального Юга как занимали, так и занимают нейтральную позицию — и ситуация с саммитом является одним из проявлений этого нейтралитета. И как раз российская внешняя политика больше, чем американская, адаптирована под особенности политической линии развивающихся стран. Она в отличие от западной не ставит своих зарубежных партнеров перед выбором «либо вы с нами, либо против нас». Не выкручивает им руки, не выставляет ультиматумов, не грозит санкционными карами.
Тем не менее у истории с отказом Путина приезжать на саммит БРИКС есть еще один пострадавший — сам БРИКС. Да, некоторые эксперты считают, что этот отказ на деятельность организации не повлияет.
«Неприезд Путина подтвердит, что БРИКС не является военно-политическим блоком. На эффективности БРИКС это не скажется негативным образом, поскольку все и так знают, что он этим блоком не является. В нем в отличие от большой семерки нет единой линии партии. БРИКС — это объединение суверенных стран, каждая из которых проводит суверенную политику, во многом не соглашаясь друг с другом. В том числе и те, кто хочет оставаться в рамках Римского статута. Но при этом продолжение сотрудничества в рамках БРИКС, расширение БРИКС — все продолжится», — считает Дмитрий Суслов.
Однако, с другой стороны, в рамках нынешней ситуации альтернативные западным структуры глобального управления уже не могут занимать двустульную позицию — пришло время определяться. Либо отказываться от каких-то глобальных претензий, либо занимать более жесткую международную позицию, на что-то претендовать, как это сделал, например, ШОС, приняв в свой состав откровенно антиамериканский подсанкционный Иран.
БРИКС же определяться не стал. Прежде всего потому что ряд его стран-членов (ЮАР, Бразилия, отчасти Индия) пытаются от этого выбора убежать. «Этот эпизод может плохо сказаться на репутации ЮАР, так как на нее оказывалось большое давление в связи с решением МУС, и любое решение по визиту Путина сломало бы курс на нейтралитет в украинском конфликте», — поясняет Никита Мендкович. И колебания ЮАР еще раз подчеркивают, что на сегодняшний день БРИКС как организация не готова к тому, чтобы нести ответственность за многополярный мир.