Америка хочет разговаривать с Россией, но не знает — как
ЕАК публикует заметку члена клуба Анны Лощаковой о прошедшей в марте лекции известного американского слависта Ариэля Коэна и его взглядах на проблемы российско-американских отношений.
3 марта в Московском центре Карнеги собрались представители российского научного сообщества, поговорить с представителем США о российско-американских отношениях за пределами Сирии и Украины.
Дискуссию возглавил Ариэль Коэн, американский политолог и советолог, эксперт Атлантического Совета. В 1992-2014 гг. он вел исследовательскую программу по России и СНГ. Всем желающим поучаствовать мест не хватило, пришлось принести дополнительные стулья.
На безупречном русском, каждые пару минут подглядывая в свой план, он полчаса говорил о проблемах глобальной управляемости, росте национализма и нативизма в крупных странах, о кибертерроризме, торговле, и даже климате. Г-н Коэн все же не смог не упомянуть Сирию, потому что «Сирия – это самый больной и тяжелый пример того, как мы не можем договариваться. 100 лет назад перед началом Первой мировой войны тоже была международная система империй, но в результате разногласий и отсутствия взаимопонимания в ней и началась Первая мировая война, потом гражданская война в России, зарождение нацистов и большевизм. Сирия показывает, что эскалация конфликта может произойти быстро, а когда в деле участвую ядерные державы, закончиться это может очень печально». О том, насколько важно не допустить ядерной войны г-н Коэн упоминал в разы больше, чем о чем-либо другом: «И в США и в России уже сошло поколение, которое участвовало или помнит Кубинский кризис 1962 г., Хиросиму и Нагасаки, и на их место пришли люди, которые знают об этом только из книг и фильмов и не относятся к проблеме ядерной эскалации как реальной угрозе для жизни». Обычно в своих выступлениях он не делает такого акцента на проблеме ядерной угрозы.
Вторая большая тема тема Коэна — проблема беженцев в Европе. Он долго и эмоционально разъяснял, почему беженцы дестабилизируют Европу, хватался за голову, искренне возмущался, что даже в лучшей бюрократии Европы Германии — их поток не фиксируют, но только не сказал, а как это касается российско-американских отношений.
Основной посыл вступления был в том, что наши страны – не враги, но «у нас есть разногласия по конкретным вопросам». Америка хочет разговаривать и поддерживать взаимовыгодное сотрудничество. Правда, рецептов, как нам жить дружно, спикер не дал. Упомянул только, что Россия и США могут договориться о создании отдельного государства для курдов.
Вопросы Коэну задавали самые разные: про Китай, про Европу, про настроения наиболее вероятной следующей администрации президента, про глобальное право, про Евразийский союз. Как истинный дипломат, американский представитель не ответил прямо почти не на один вопрос. Однако если опираться на его ответы, можно примерно составить картинку о том, какое место в мире видят США для себя и для России.
Основное, в чем уверен американский спикер, это что «в Вашингтоне нет отморозков, которые хотят войны. Есть сообщество неоконсерваторов, которое говорит о продвижении идей демократии во всем мире, и они пугают российскую общественность».
Во-вторых, по мнению советолога, несмотря на разговоры о ядерной угрозе, Россия не входит и в первую четверку наиболее важных вызовов для Америки, зато Китай занимает 2-3 место: «Китай начинает контролировать все больше и больше территории в Южно-Китайском море. Там огромный вызов для всей внешней обороны и политики США. И японцы сейчас отменяют пацифистские параграфы Конституции и начинают менять законодательство». Сложно не согласится с тем, что Китай для США важнее. В 2015 г. товарооборот между США и Китаем превысил $500 млрд., что сделало Китай ведущим торговым партнером США. Но еще в 2011 году американский политолог Эдвард Люттвак отмечал, что конфликт между Китаем и США «неизбежен как минимум по экономическим причинам: Китай будет расти, а США не отдадут китайцам свое первое место просто так».
В-третьих, американцы сознательно делят мир на западный и незападный, т.е. на проамериканский и антиамериканский. В вопросе «Вам не кажется, что причина международной напряженности в установлении однополярного мира после распада Советского Союза?» Коэн услышал «априори положение о том, что Россия не должна, не может, не хочет быть частью западного мира. И юго-восточная Азия, и Индия и Бразилия не занимают такую быкующую позицию, как Россия, и поэтому не чувствуют себя в изоляции, против их нет санкций. А если говорить о том, что Россия является частью западного мира, то это другая ситуация. Я знаю из первых рук из администрации Обамы, что Россия в таком случае а) сможет б) будет играть ответственную роль регионального лидера. США думали, что Россия будет дружественной, и Америка сможет отойти немного в сторону, сделать шаг назад».
Из всего сказанного американским политологом получается, что США назначают региональными лидерами тех, кто их поддерживают, а остальные попадают в немилость. Главное – в Вашингтоне считают, что имеют полное право кого-то этим региональным лидером назначать, а значит и распоряжаться судьбой другой страны. Похожий подход был у Золотой Орды. Когда они захватили Русь, то послушным князьям выдавали «ярлыки», т.е. разрешение править, а непослушных убивали у себя в Орде. Так, явно противостоявший Орде Александр Невский выехал из их столицы больным и умер в дороге. Другой наш правитель Иван Калита притворился верным Орде, получил «ярлык на княжение». Тогда набеги на Москву почти прекратились, город обогатился, и было положено начало свержению монгольского ига.
Надо сказать, возможность военного противостояния двух стран серьезно волновала не только американского спикера, но и российскую аудиторию. Татьяна Пархалина, руководитель Центра научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем ИНИОН РАН сказала, что по данным недавно проведенного опроса «за последние 2 года на 20% (с 16% до 36%) в России возросло число людей, которые считают не только возможным, но и нужным применение ядерного оружия в противостоянии с проклятым Западом». Один из участников дискуссии уточнил, что в этом опросе вопрос был сформулирован провокационно, и звучал так: «Если на российскую территорию нападет Запад, должна ли Россия отвечать?» На вопрос американского представителя «А что считать нападением?» ответить никто не смог. Считать ли кибератаку нападением, или только сапог солдата, осталось неясным. Все эти вопросы еще раз подчеркнули, что, на самом деле, как реагировать на возможные новые внешнеполитические вызовы не знает ни американский спикер, представляющий США, ни российская общественность.