Евразийский
Аналитический
Клуб

Пандемия коронавируса и «октябрьская революция» дорого обошлись экономике Кыргызстана. Новый президент Садыр Жапаров обещает сделать страну процветающей за три года, но для этого ему потребуется не только преодолеть годами создаваемые системные проблемы, но и опереться на помощь сограждан.

 К сожалению, Кыргызстан оказался одной из стран, наиболее пострадавших от распада СССР. Если в других республиках Центральной Азии ВВП снизился в среднем в 3 раза, то кыргызстанский ВВП «усох» в 10 раз. Страна по-прежнему остается самой бедной среди государств ЕАЭС, а промышленный потенциал практически утерян. Пандемия и революция привели к дефициту бюджета в 35 млрд сомов, по итогам года экономика страны просела на рекордные 8,2%. То, что не удалось уничтожить коронавирусу, добили бурные политические события.

Как отметил исполнительный директор МДС Аскар Сыдыков, прямые убытки компаний, работающих в горнодобывающей отрасли, оцениваются в $20-25 млн., а подрыв доверия инвесторов привел к тому, что как минимум пять крупных компаний, действующих в республике, не получат планируемых инвестиций на общую сумму в $128 млн. Сумма для Кыргызстана значительная, но еще печальнее потеря доверия инвесторов.

По оценке многих аналитиков, для выхода из кризиса Бишкек не сможет обойтись без внешних заимствований, которые и без того увеличат огромную долговую нагрузку. Но при эффективной работе власти Кыргызстан имеет значительный собственный ресурс для восстановления. Достаточно избавиться от контрабанды.

Нет, я вовсе не о том, что Кыргызстан упрекают в подрыве рынка ЕАЭС и недобросовестности. Давайте посмотрим на ситуацию «изнутри». Согласно внешнеторговым данным КНР, экспорт товаров из Китая в Кыргызстан в 2015 году составил $4,3 млрд., тогда как, по данным Кыргызстана, импорт из этой страны — $1 млрд. Отклонение составляет $3,3 млрд. В 2016 г, по данным Китая, экспорт составил $5,6 млрд., а по данным Кыргызстана, импорт достиг лишь $1,5 млрд. $4,1 млрд просто «растворились в воздухе». Аналогичные данные дает и Казахстан. По информации кыргызских госорганов, из Кыргызстана в Казахстан в январе — сентябре 2019 г. было поставлено товаров на 18 млрд тенге, а по данным казахской стороны — 186 млрд тенге. Разница в 10 раз.

Как входящее в ЕАЭС государство Кыргызстан обязан взыскать с китайских товаров таможенные пошлины, НДС, сборы за оформление грузов и т.д. Большинство этих показателей исчисляются из таможенной стоимости импортных товаров, которую местные «комбинаторы» также очень любят занижать. А теперь представим себе объемы бюджетных поступлений от ныне «серого» товарооборота в случае его легализации и пресечения коррупции на таможне. Причем, это «быстрые» деньги, которые кыргызстанские власти могут собрать буквально за несколько месяцев. Если же к этому добавить кумулятивный эффект от либерализации захваченного коррупционными кланами рынка международных перевозок, экономические результаты будут еще более внушительными.

Как и во многих странах бывшего СССР, в Кыргызстане сложилась колониально-сырьевая модель экономики. Но если Казахстан, например, продает нефть, Туркменистан – газ, то Кыргызстан – золото. При этом ключевые месторождения ресурсов оказались в руках иностранных компаний, что привело к росту внешнего долга, консервации сырьевого характера экономики и дисбалансам во внешней торговле, когда вывозится сырье, а на его место импортируется продукция высокой степени обработки. О чем говорить, если Кыргызстан обеспечивает себя лишь тремя видами жизненно важных продуктов питания из девяти, а 70% потребительских товаров импортируются?

Если приглядеться к стратегиям развития страны, на ум приходит фраза «планов громадье». Правда, с реализацией все не так гладко. Примером может служить многолетняя история с железной дорогой Китай-Кыргызстан-Узбекистан и еще более эфемерная идея соединения железнодорожным сообщением севера и юга страны. Первый проект обсуждается с начала 90-х гг. прошлого века, в 2019 г. РФ профинансировала 200 млн. руб. в доработку его ТЭО, но воз и ныне там. Магистраль же Север-Юг и вовсе периодически «исчезает с радаров», хотя ее критическую важность для единства страны и развития южных регионов сложно переоценить. Между тем, транспорт – это кровеносная система экономики, вокруг которой формируется сеть предприятий и логистических центров, создающих рабочие места.

В других отраслях задел тоже внушительный. Лишь с Россией в 2019 г. во время государственного визита президента Путина было подписано контрактов на сумму $6 млрд. Среди них такие важные сферы, как строительство ГЭС, инвестиции в золоторудное месторождение «Джеруй» и льготные поставки нефти. Как подчеркнул российский президент, прямой экономический эффект таких льготных поставок для кыргызской экономики достигает порядка $2 млрд. Заинтересован в кыргызстанском рынке и «Газпром», который имеет планы работы в стране до 2030 г.

По утверждению главы РФПИ Кирилла Дмитриева, фонд решил вложить 6 млрд руб. в проекты Кыргызстана и помочь ему в создании своего суверенного фонда. Пять из них уже реализуются. Кроме того, партнеры фонда из ОАЭ, Саудовской Аравии и других ближневосточных государств заинтересованы в инвестициях в проекты в КР. Дело, как говорится, за малым: все это реализовать, не погрязнув в судах и бюрократических дрязгах, как это случилось с возведением Верхне-Нарынского каскада ГЭС.

Преимущества и возможности членства в Евразийском союзе, к сожалению, используются Кыргызстаном не в полной мере, хотя именно укрепление связей с традиционными партнерами способно подтолкнуть экономику страны к развитию.

Во-первых, кыргызстанская продукция знакома потребителям ЕАЭС и является конкурентоспособной на рынках стран Союза. Более того, текстильная промышленность КР, например, может вписаться в производственную кооперацию с российскими производителями. Далеко не секрет, что часть российских брендов перенесла свое производство в Китай, чьи швейные предприятия изготавливают одежду и обувь, которые продают под российскими брендами на рынках СНГ.

Во-вторых, Россия на данный момент является практически единственным государством, способным вложить значительные средства в строительство сложных инфраструктурных и инженерных сооружений, а также высокотехнологических предприятий. При этом РФ готова передавать партнерам технологии, а ее кредитная и финансовая политика является более лояльной, нежели у других инвесторов.

Преимуществами сотрудничества с партнерами по ЕАЭС активно пользуется, в частности, Казахстан, развивающий с помощью российских и белорусских производителей собственное сельхозмашиностроение и автомобильную промышленность. Активно участвуют российские агропромышленные холдинги и в программах обеспечения продовольственной безопасности Казахстана. Так, российский агропромышленный холдинг «Экокультура» приступил к практической реализации меморандума о строительстве в республике тепличного комплекса площадью 500 га с общим объемом инвестиций $1,1 млрд. Почему Кыргызстану тоже не использовать возможности партнеров для самообеспечения продуктами?

И, наконец, углубление интеграции в рамках ЕАЭС позволит защитить отечественную экономику от долговой нагрузки в отношениях с Китаем без ущерба для сотрудничества с Поднебесной. Как известно, еще в 2015 г. принято решение о сопряжении проектов ЕАЭС и инициативы «Один пояс – один путь». При этом инвестиционные подходы Евразийского союза и Пекина к сотрудничеству различаются. Создание в партнерстве с ЕАЭС промышленных предприятий и инфраструктурных объектов позволит улучшить платежный баланс Кыргызстана за счет повышения его ВВП и защитить собственный рынок.

Как отмечает шеф-редактор проекта «Союзный нарратив 2050» Семен Уралов, «альтернатив евразийской интеграции просто нет. Глобальная экономика в ходе кризиса трансформируется в континентальные экономические союзы и альянсы». Потому «союзникам придется либо синхронизировать свою политику с Россией (и получить преференции от этого), либо самим выступать в авангарде процессов прагматизации, импортозамещения и защиты внутреннего рынка». Сможет ли 6-миллионный Кыргызстан самостоятельно защитить свой рынок и обеспечить замещение импорта местными товарами, не попав в зависимость от какого-либо крупного экономического игрока, вопрос риторический.

Безусловно, для успешного развития страны и реализации планов по превращению Кыргызстана в динамично растущее государство, ключевую роль играют политическая стабильность и управленческая преемственность. Результаты стратегий не бывают быстрыми, особенно при «низком старте». Садыр Жапаров взял на себя трудную миссию, в выполнении которой, остается надеяться, его поддержат и сами кыргызстанцы.