«Казгеноцид», которого не было
При поддержке ЕАК историк Дмитрий Верхоутров провел презентацию своей новой книги «»Казгеноцид», которого не было», посвященную причинам голода 1930-х гг в Казахстане и мифологии, созданной вокруг него. В презентации приняли участие эксперты, представители прессы, а также общественных организаций Казахстана и России. Мы публикуем отчет об основных тезисах доклада Верхотурова в изложении ИА «Станрадар«.
Автор изучил причины трагедии в Казахстане, которую позже назвали голодомором.
Эксперт сообщил, что им проведены подсчеты по следующей методике:
«Во-первых, добавление к численности казахов в СССР в 1926 году прироста населения по среднесоюзному коэффициенту, вычисленному в НИИ Госкомстата СССР, по каждому году нарастающим итогом до конца 1931 года.
От численности казахов в СССР в 1939 году прирост населения отнимается за каждый год до начала 1935 года. Так определяется дельта населения КАССР в 1932-1934 годах».
Расчетная численность казахов в 1931 году составила 4,3 млн. человек, в начале 1935 года – 2,8 млн. человек, Дельта – 1,4 млн. человек.
«Во-вторых, из дельты исключаются дети, родившиеся в 1932-1934 годах, которые учтены в переписи 1939 года. Известно количество детей в КазССР, по доле казахов в населении вычисляется численность казахских детей в КазССР, а затем, по доле казахов в КазССР к общему казахскому населению СССР – численность казахских детей всего. Всего 133,8 тысячи человек.
Из дельты также исключается естественная смертность по среднесоюзному коэффициенту смертности – около 357 тысяч человек.
Исключаются и откочевщики, которые отбыли в Китай и в переписи 1939 года зафиксированы не были. По оценкам СНК КАССР от 315 тысяч до 350 тысяч человек суммарно».
После всех поправок численность казахского населения, умершего в 1932-1934 годах от неестественных причин, то есть от голода, колеблется между 608 тысячами и 643 тысячами человек. Округленно – 650 тысяч человек.
Автор делает вывод, что «казголодомор» во всех его изводах – это умышленное искажение реальной истории коллективизации в Казахстане».
Верхотуров объясняет подобные искажения несколькими причинами:
«Во-первых, Казкрайком имел планы роста казахского населения и ставил хозяйственные задачи перед казахским сектором сельского хозяйства в КАССР в масштабе, требовавшем много рабочих рук.
Во-вторых, текущая политика Казкрайкома, в частности, хлебозаготовки и скотозаготовки сами по себе не могли подорвать ресурсы сельского хозяйства и довести его до наблюдаемого падения. В отношении скота наблюдалась огромная ненормальная убыль, которая и вела к сокращению стада.
В-третьих, причины крушения казахского животноводства целиком находятся в казахской среде и связаны с действиями байства. Основной ущерб нанесли, наиболее вероятно, заразные болезни. Убой и угон также имели место, но в меньших масштабах.
В-четвертых, голод возник в первую очередь в районах, где произошла резкая убыль скота (болезни, убой и угон) на фоне явно недостаточной запашки и производства зерна».
Историк утверждает, что его выводы, основанные на документах и партийных отчетных публикациях, полностью противоречат всем заявлениям со стороны «голодоморщиков», как казахстанских, так и зарубежных.